— Кто знает, куда ты ночью приедешь и где застрянешь? Один случай уже был в городе, — сказал он и, перехватив мой вопросительный взгляд, продолжил: — Две машины, пять человек, судя по тому, что удалось понять из того месива, что осталось на дороге, — остановились у затора. Видимо, вышли из машин и были откуда-то атакованы. Похоже даже, трупоеды были за этим затором, подъедали мертвецов. Наши были вооружены, но сумели, судя по пятнам, только подранить какую-то тварь. А дальше их разорвали на части.

— То есть они не такие уж трупоеды, так?

— Точно. Но так их с самого начала называть начали — и пошло. Но я это к тому, что в темноте ездить намного опасней. Сумеем обеспечить воздушное патрулирование хотя бы днем — вероятность неожиданного нападения большими силами снизится очень сильно.

— Когда летел сюда, видел людей в Уоллесе, кажется, — вспомнил я. — Про них уже что-то известно?

— Да, — кивнул Пикетт. — Несколько человек с Синдромом, несколько просто выживших, стараются фермерствовать. Мы передаем туда сыворотку для больных, они продают сюда то, что находят в рейдах. Переезжать в Анклавы пока не хотят.

— Я один назначен на эту работу? — прикинул я свои возможности.

— Нет, еще человек будет, завтра прилетит. График тоже завтра составлю, насчет своих двух выходных можешь не беспокоиться.

— Я завтра на вечеринку приглашен, — сказал я скромно, глядя при этом в окно.

— Вечеринка будет поздно, а со второго вылета ты еще до сумерек должен вернуться, — не повелся Пикетт. — Успеешь. Что я еще тебе не сказал?

— Где взять автомат, — напомнил я ему. — У меня винтовка двести сорок третьего, на ней ствол долго не живет, экономить хочу.

— Да, верно, — не стал он возражать. — У нас здесь есть, сейчас и получи. Пошли, — махнул он рукой и поднялся со стула. — Кстати, ты бы вот этот револьвер, — показал он на «сорок четвертый», — положил в самолет, куда-нибудь под сиденье. В коробке. И пачку патронов. Как на Аляске делают и все из наших, кто летает.

— Учту, — кивнул я, решив, что это не самая плохая идея.

Действительно, про «беретту» местный оружейник сказал, что пистолет хороший, можно носить с собой постоянно, а еще будет автомат. Но вот если все пойдет не так, то останется в запасе еще ствол, вполне действенный даже против «демона» — называть эту тварь «трупоедом» у меня все же как-то язык не поворачивался.

Идти пришлось недалеко, всего лишь в другую комнату совсем без окон, в которой просто на столах были разложены автоматы, магазины и упаковки патронов. И гранаты, чего я почему-то никак не ожидал.

— Выбирай любой, — сказал Пикетт, обводя комнату широким жестом.

Выбрать было не то чтобы сложно, но все же задуматься пришлось. Автоматы были вполне новыми с виду, но двух видов — со стволом подлиннее, стандартные военные М4, и совсем короткие, совершенно непривычного мне вида, со складными прикладами вроде как у АКС-74, «рамочками», вертикальной рукояткой, планкой по всему верху и с очень странным стволом, не гладким, как обычно, и даже не с долами, а с какими-то круглыми выемками, как соты пчелиные. Наверное, для быстрого охлаждения: ствол у оружия короткий. Какое-то совсем незнакомое оружие — то ли позже изобрели, то ли в моем мире такого вообще не было.

Складной приклад — это хорошо. Тогда автомат можно будет постоянно держать на себе, даже во время пилотирования. Правда, с коротким стволом далеко не повоюешь, но так на всех и не угодишь. Зато у него явно система с газовым поршнем, а это должно быть надежней, чем стандартная американская, в которой газы прямо в ствольную коробку идут. Прицельные откидные, подразумевающие, что на оружие будет установлен прицел посерьезней, но мне такого никто не предлагал.

Взял оружие в руки, покрутил, глядя на клейма. Узнал, что это «собственность правительства США», что называется это M18 [6] и что выпущено некой фирмой «Найтс Армамент».

— Ага, Пи-Ди-Даблъю взял? — уточнил Пикетт, и я кивнул, хоть и не понял, что он имел в виду. — Правильно, мне он тоже нравится, хотя люди им не очень доверяют.

— Почему?

— Новый, — пожал он плечами. — А ведь специально разработали для летчиков, водителей и прочих, оружие персональной защиты, [7] — по ходу расшифровал он сокращение.

Я взял из большой пластиковой коробки пластиковый же магазин, посмотрел на маркировку у горловины — 6x35 калибр, я про такой не слышал даже. Тоже новый, наверное.

— Сколько магазинов можно взять?

— Шесть штук на ствол у нас получилось, вот шесть и бери. Сто восемьдесят патронов, но в этом тебя никто не ограничивает. Подсумки, — показал он на груду камуфлированных «почей», — и плейт-карриер.

— Гранаты?

— Возьми, но по городу с ними нельзя, — сказал Пикетт. — А вот дома держать можешь. И в сумке таскать.

— Спасибо.

— Можешь взять пластины и сразу вставить. Или не бери, если не хочешь. Многие под задницу суют, вроде как для дополнительной защиты.

— Слушай, а «почи» под магазины к моей винтовке прихватить можно? — спросил я у него, приметив подходящие.

— Бери, без проблем.

Пикетт терпеливо дождался, пока я собрал в камуфляжный «даффэл-баг» все, что я здесь набрал — а я попутно еще прихватил местную версию ременно-плечевой системы, — потом выпустил меня из оружейки, закрыв за мной дверь. На этом и разошлись: он пошел к себе в офис, а я пристроился на креслах в маленьком зале ожидания и взялся набивать магазины и размещать подсумки на разгрузке, или как ее тут называют, оказывается, «плейт-карриере», опять же при этом подумав, что добротное синтетическое изделие куда удобнее, чем домодельные разгрузки из брезента и кожи в Отстойнике.

Потом меня нашел Эл, и мы ушли с ним к самолету. Началась вроде как рутина.

Вернувшись в мотель вечером, я попросил перевести меня в номер с ванной, доплатил немного и потом часа три провалялся в горячей воде, попутно глядя старые вестерны с Джоном Уэйном через приоткрытую дверь. Даже тумбочку с телевизором заранее развернул поудобней. Вообще забытое ощущение, настоящее блаженство, пусть ванна здесь вовсе не большая — не та огромная, с гидромассажем, круглая, что стоит у меня дома в Москве. Да, человек может обходиться без многого, но как же хорошо, когда не надо без этого многого обходиться.

Даже кровать нормальная, с современным упругим матрасом, после панцирной сетки прямо настоящим праздником для тела ощущается, хотя уверен, что этот мотель матрасы закупал самые дешевые. Или вот одежда: туристические ботинки, которые делали в Отстойнике, были вроде неплохи, но сравнить их с этими «тимберлэнд» из светлого нубука, что я нашел в шкафу в своем доме в Грэнби, ну никак невозможно — небо и земля. В них ноги как на именины пришли. И вот этот пикап «рэйнджер», он ведь самый простенький, но в нем тепло, удобно и даже уютно. Не дует, не громыхает, ничто не мерзнет, в общем… все как надо, в общем.

К чему я обо всем об этом? Да к тому, что надо ведь опять о жизни думать, так? Найду Настю, а я ее точно найду, потом что-то делать придется. И где-то. Анклавы, похоже, для нас закрыты, ну так есть земля обетованная где-то в Канаде, так? Надо будет что, оседать? Или искать путь назад вновь? Так не ведет он назад, получается, ведет он куда-то туда, где мы были вдвоем. Как мне кажется. В одну из бесконечного множества действительностей. Рваться в очередной мир? А что нас там ждет?

Кстати, а портал в генераторном сарайчике был «живой», я его чувствовал. Если мы попробуем в него вдвоем, то где окажемся? В Отстойнике? А ведь интересно, действительно интересно. Но вот с компьютерами, горячими ваннами и теплыми машинами расставаться не хочется, откровенно говоря, совсем не хочется.

22

Завтрак в мотеле опять убедил меня в том, что блага цивилизации надо ценить. Как-то правильно все вокруг, музыка играет, тепло, за окном нормальные машины стоят, вытянувшись в рядок. Яичница, бекон аж хрустит, кофе свежесваренный, крепкий, пончики. За стойкой сам Эрл сегодня с утра почему-то.